Нарушение психики

Психопатологические нарушения у больных шейным остеохондрозом обусловлены, по-видимому, влиянием шейных симпатических образований на церебральную нейродинамику (Я. Ю. Попелянский, 1961, 1962; А. Г. Марголин, 1962).

В последнее время наметилась тенденция включать многие нарушения со стороны гипоталамической области и со стороны ретикулярной формации ствола мозга в синдром позвоночной артерии. Мы обладаем хирургически верифицированным наблюдением, доказывающим несомненную роль поражения позвоночной артерии в формировании гипоталамической патологии.

39-летний машинист паровоза в течение года страдал болями, распространявшимися от шеи к голове, и приступами: чувство жара, удушья. Появлялись ознобоподобные состояния, ощущал неприятный запах какого-то лекарства, артериальное давление повышалось до 180 мм. Приступы эти часто возникали в момент сгибания и разгибания головы. При постукивании по точке позвоночной артерии - боль, распространяющаяся вверх к голове. На спондилограмме был выявлен подвывих C_III-IV. Ангиографически выявленная позвоночная артерия на этом уровне соприкасается непосредственно с передним верхним углом суставного отростка C_IV, что делает возможной травматизацию симпатического сплетения артерии при движениях шеи. Процедура вертебральной ангиографии сопровождалась появлением типичного (описанного выше) приступа. После пневмомиелографии, выявившей грыжу диска C_III-IV, произведена дискэктомия со спондилодезом (А. И. Осна). Эта операция, исключающая возможность травматизации позвоночного нерва при движениях шеи, привела к полному исчезновению головной боли и гипоталамических приступов. Точка позвоночной артерии стала безболезненной.

Среди 900 больных шейным остеохондрозом, лечившихся в нервной клинике Новокузнецкого ГИДУВ, различные мезо-диэнцефальные нарушения отмечены в 3,4%. При этом приходится учитывать не только патологию симпатических образований шейной области.

Шейный остеохондроз возникает во второй половине жизни, чаще всего в климактерическом возрасте. В каждом конкретном случае следует поэтому учитывать не только локальную шейную патологию, т. е. не только афферентную импульсацию, но и эндокринные факторы, общесосудистые и церебральнососудистые, связанные с возрастом и перенесенными в прошлом заболеваниями. Следует признать, что в отдельных работах по психопатологическим проявлениям шейного остеохондроза эти соображения учитывались недостаточно. Влияние на тормозящие и пробуждающие структуры ретикулярной формации, да и на все церебральные функции у таких больных, относилось лишь за счет шейного остеохондроза.

Психические нарушения при синдроме позвоночной артерии отмечали Reischauer (1949), Gutzeit (1951), Pia (1955), Zulch (1955), Tönis и Krenkel (1955). Находили и электроэнцефалографические изменения - Zulch, Muller (1955), Facon и Constantinescu (1957).

Из числа больных шейным остеохондрозом мы неоднократно отмечали лиц с различными нарушениями психики. У 7 из 300 обследованных имелись кратковременные приступы выключения сознания. Кроме того, у одной больной наблюдались приступы растерянности с карпопедальными судорогами, а у двух - нарколептические состояния в связи с приступами мезодиэнцефального характера. Из 10 перечисленных больных у 2 человек потеря сознания сочеталась с судорожными припадками. Патогенетическая связь изменений сознания с шейным остеохондрозом документируется их сочетанием с головокружениями, головной болью или другими церебральными нарушениями и усилением брахиальгических симптомов.

Однако одной патологии шейной области недостаточно, чтобы наступили нарушения сознания. Об этом свидетельствует гот факт, что у 5 из 10 упомянутых больных в прошлом была травма не только шеи, но и головы. У 6-й больной обморочные состояния стали появляться через 3 месяца после возникновения травматического эпикондилита. У 7-й больной с синдромом левой позвоночной артерии приступу мгновенной потери сознания предшествовало ощущение отсутствия левых конечностей. Таким образом, условием нарушения сознания у больных шейным остеохондрозом является наличие дополнительной патологии, локализующейся в головном мозгу или на периферии. Этим и определяется сравнительная редкость подобного рода нарушений сознания при синдроме позвоночной артерии. Их описывали Gutmann (1953) - эпилептические припадки, Unterharnscheidt (1959) - обморочные припадки. Такие припадки отмечены и в наблюдениях В. К. Пинчука (1957), А. Г. Марголина (1962). Что же касается приступообразных сосудистых кризов у больных шейным остеохондрозом, можно указать на наблюдение 14-е Frykholm (1951), в котором левосторонняя брахиальгия сочеталась с периодическими афатическими эпизодами.

Важное значение афферентных импульсов из тканей дегенеративно измененного позвоночника и позвоночной артерии подтверждается тем фактом, что у 3 наблюдаемых нами больных первым сигналом экзацербации процесса в области шейного отдела позвоночника и корешков были сновидения. Больной М. приснилось, что льдинки падают на затылок. Проснувшись, она испытывала боли в шее и правом плече - развилась картина шейного прострела и компрессии корешка C₇. У больной Б. и больной П. боли в руке начинались в момент пробуждения после кошмарного сновидения.

Как и поражение других сосудов, синдром позвоночной артерии, создавая патологическую импульсацию из ангиорецепторов, участвует в возникновении тревожно-ипохондрических состояний, которые мы нередко наблюдали у больных. В выраженной форме этот синдром отмечен у 7 человек, причем он становился особенно подчеркнутым при усилении брахиальгии под влиянием травм или интеркуррентных инфекций.

У 11 больных выявлен неврастенический синдром (обычно с депрессивной окраской). При этом мы учитывали лишь те наблюдения, в которых исключалась психогенная основа процесса. У некоторых больных шейным остеохондрозом развитию неврастенического симптомокомплекса способствуют длительные боли в руке и шее, нарушающие сон. В таких случаях психопатологическая симптоматика нередко ошибочно приурочивается к артериосклерозу или климаксу.

Так, например, больная З., перенесшая в прошлом году травму правого глаза, поступила в клинику с диагнозом: полирадикулит, церебральный артериосклероз. Детальное обследование позволило поставить диагноз: шейный остеохондроз C_III-IV и C_IV-V, плече-лопаточный периартрит, неврастенический синдром. С появлением болей в руке и шее у больной нарушился сон, она стала крайне раздражительной, плаксивой, не переносила громких звуков, радиопередач. Не могла смотреть кинофильмы. Плакала по любому поводу. Внимание было неустойчивым. Грубых мнестико-интеллектуальных нарушений не было. Менструации в норме. Проводилось местное лечение (без седативных средств) новокаинизацией передней лестничной мышцы, диатермией на плечевой сустав, массажем и лечебной физкультурой. Исподволь улучшалась функция руки, почти исчезли боли.

При осмотре через 10 месяцев больная стала спокойной, уравновешенной, хорошо сосредоточивалась, наладился сон, спокойно смотрела фильмы, слушала радиопередачи, хорошо справлялась с работой. В данном наблюдении неврастенический синдром определялся болевыми импульсами, ограничением работоспособности из-за тугоподвижности руки, нарушением ритма работы и сна.

То же относится и к больному К., 41 года, страдавшему в течение нескольких лет болями в шее, левой руке и пояснице при наличии остеохондроза C_VI-VII; у него резко изменилось психическое состояние. Больной стал вспыльчивым и слезливым. Временами испытывал тоску, появлялись суицидальные мысли. По мере проведения физиотерапевтического лечения и прекращения болей уменьшились и астено-депрессивные явления.

У больного А., 64 лет, раздражительность и тревожность сочетались с некоторыми другими психопатологическими проявлениями, оценивавшимися как артериосклеротические. Однако дальнейшее течение под влиянием лечебных воздействий на шейный отдел позвоночника показало, что эти нарушения связаны с процессом не первично-церебральной, а шейно-симпатической природы.

При динамическом клинико-рентгенологическом изучении больных мы убедились, что в порядке компенсации статических и корешковых нарушений у больных шейным остеохондрозом вырабатываются сложные и противоречивые координации шейных мышц (1962). В наиболее тяжело протекающих случаях мы отмечали выраженные функциональные нарушения нервной системы. Упомянутые трудные статические перестройки в сочетании с болевыми ощущениями создают, по-видимому, известную почву для невротизации больных.

Нами неоднократно обнаруживались также истерические симптомы, приуроченные к негрубой органической основе в связи с неврологическими синдромами шейного остеохондроза. В этих симптомах не было чего-либо специфического, оценка их может даваться в плане общепринятых взглядов на отношение органического и функционального.

Клиника "Семейный доктор"